2.
Напротив неё сидел интендант тюрьмы. Пожилой, грузный мужчина, побитый жизнью и ещё кем-то. Тут часто вспыхивали бунты против местных надзирателей. Совершенно лысая голова едва прикрывалась фуражкой, из под которой, словно печать подтверждения, выглядывала свежая гематома.
Её вырвали прямо из душа, который она ждала уже целую неделю. Так хотелось вновь ощутить прохладу чистой и очищающей влаги, но видно не судьба. Придётся ещё неделю ждать. Её провели по нескольким коридорам, заканчивающиеся лестничными пролётами, потом подняли на лифте, затем снова коридоры и вот её грубо втолкнули в одну из десятка одинаковых дверей.
Камера, но не такая как у неё, более светлая, более свежая. Нет нужника в углу, отсутствовали пристёгивающиеся к стенам нары, но зато в пол стены окно. Пусть с решёткой, но это было окно в тот мир, где она когда-то жила, где училась и работала, где любила и прощала. Где её уже никто не ждёт. Посреди камеры стоял квадратный металлический стол. Пластиковые же стулья навеяли приятные воспоминания о придорожных кафе по пути её жизни. Ей много пришлось попутешествовать. Но теперь это всё в прошлом.
Интендант покашлял, обращая на себя внимание, и обратился к ней не по номеру на её тюремной робе, а так, как она уже давно не слышала.
- Добрый день мисс Мун. Я супер интендант Белянски, уполномочен провести с вами разъяснительную беседу по поводу вашего дальнейшего пребывания в нашем исправительном учреждении.
Она чуть не разрыдалась. Глаза наполнились слезами. Неужели Бог услышал её молитвы и там, на воле, разобрались в чудовищной ошибке, благодаря которой она очутилась тут. Она уже ни на кого не держит зла, она всех простила. Только дайте ей возможность вновь полной грудью вздохнуть воздух свободы. Она даже позволила себе чуточку улыбнуться, одними уголками губ. Но от острого взгляда интенданта это не ускользнуло. Он продолжил:
- Мисс Мун, я догадываюсь о чём вы подумали и поэтому сразу опущу вас на нашу грешную землю. Это не условно-досрочное освобождение и тем более не помилование. Ваше дело никто не пересматривал и я надеюсь никогда к нему не прикоснётся. Такие твари как вы, должны нести наказание. И я очень жалею, что не я ваш палач. Я бы, за ваше злодеяние, мучил бы вас весь ваш срок, все семьсот сорок лет и показывал всё это по ТВ, дабы в назидание другим, которым, вдруг, захочется по какой-то причине лишать жизни детей.
Она была ошарашена. Слёзы подступающей радости сменились горечью в горле. Она присела на пластиковый стул и взгляд её зацепился за ножку стола. Как было бы хорошо оторвать её и размахивая по сторонам сметать всё и всех на своём пути. Но она знала, что эта металлическая труба намертво прикручена к полу и сил, чтобы её оторвать уж точно не хватит. Зря она всех простила. Они не люди, они хуже зверей, они порождения тьмы. Интендант Белянски продолжал:
- Но в связи с тяжёлым положением в нашем государстве, финансовыми санкциями со стороны Объединённой России, продуктовым эмбаргом со стороны Объединённой Америки, наплыва эмигрантов со стороны Объединённых Африк и Азий, содержать на государственном обеспечении огромное количество преступников не является возможным. На проведённом пять лет назад референдуме большинство законопослушных налогоплательщиков проголосовало за отмену большей части финансирования тюрем. Но правительство нашей Объединённой Европы разработало свод законов исполнения наказания руками самих преступников. Для этого был выбран тихоокеанский архипелаг островов. Бывший полигон, на котором когда-то проводили ядерные испытания. Он долгое время оставался необитаем. Инфраструктура полуразрушена, частые подземные толчки и зона заражения не способствуют долгому проживанию там. Уже пять лет туда ссылают отъявленных головорезов и матёрых убийц, вроде вас. Там много оружия, большое количество консервированной еды и почти отсутствует питьевая вода. Но самое главное, там невозможно выживать. Вас просто пристрелят. Скорее всего сразу на подлёте. Я надеюсь вы будете долго мучаться за ваши грехи. Я постараюсь поднять все свои связи и сделать туда звоночек, предупредить местных, чтобы с вас сдирали кожу живьём. А связи у меня неплохие.
Затем он встал, прошёлся вокруг стола, улыбаясь разглядывая её лицо, потом фигуру и продолжил, явно намекая:
- Хотя, мисс Мун, мы можем договориться. Ваше тело неплохо сохранилось за эти семь лет, не хотите ли напоследок приличного мужчину? А я, так уж и быть, не буду никуда звонить. Ну как, идёт?
Его рука потянулась к её груди. Она хотела вскочить со своего места и не смогла. Ноги были ватными, словно от долгого сидения в неудобной позе. Тогда она плюнула ему в лицо. И попала. Торжествующий смех вырвался из её горла.
Интендант вытер плевок рукавом. Его теперешний взгляд не сулил ничего хорошего. Сквозь зубы он прошипел:
- Сучка. Значит так? Сдохни, тварь, на Таноа.
Его кулак со всего размаха заехал ей в висок и она отрубилась, упав на спину вместе со стулом. Удар головой об пол она уже не почувствовала...